В результате массовой гибели людей зачастую возникают ситуации, когда, с учетом количества раненых и погибших, местные власти не могут справиться сами. Критерии тут гибкие — речь не о подсчете жертв, а о том, что у некоторых регионов ресурсов больше, чем у других, и они могут действовать самостоятельно, одновременно удовлетворяя и текущие потребности населения. В Великобритании подобные события тоже случались, и хотя количество жертв — к счастью — позволяло нам справляться самим, бывало, что одновременно лишались жизни более ста человек. В числе подобных происшествий можно упомянуть взрыв на шахте в Гресфорде, на северо-востоке Уэльса, при котором погибло 266 мужчин и мальчиков; возгорание топлива на борту авианосца Дэшер в Ферт-оф-Клайде, в 1943 году, унесшего жизни 379 человек, причины которого до сих пор не выяснены; и трагедия в Аберфане, где в результате обрушения породного отвала на угольных разработках оползень сошел на здание начальной школы. Из ста сорока четырех погибших сто шестнадцать были маленькими детьми. В 1988-м в Шотландии случилось две крупные катастрофы: взрыв нефти и газа на платформе Пайпер Альфа в Северном море, когда погибло 167 человек; и падение самолета компании Панамерикен, борт 103, на Локерби в результате теракта — в чемодане, находившемся в багажном отсеке, сработало взрывное устройство, унеся 270 жизней.
С учетом многонациональности нашего современного мира, не бывает так, чтобы массовая гибель людей в какой-нибудь стране не затронула граждан других. Достаточно вспомнить страшный пожар в Гренфелле в 2017-м. Вот почему мы должны мыслить глобально и развивать международное партнерство. Страна, где произошла катастрофа, обычно берет на себя руководящую роль, а те, кто прибывает на помощь, должны тщательно соблюдать принятые там юридические и культурные нормы. Судмедэксперты, как правило, готовы немедленно засучить рукава и взяться за работу — на которую мало кто в здравом уме согласился бы, — но сколь бы ни было сильно их желание скорей отыскать и вернуть семьям тела соотечественников, погибших на чужой территории, существуют дипломатические, правительственные и юридические формальности, которыми приходится заниматься в первую очередь. Как я обнаружила, работая в Косово, не везде руководство работает так быстро, как нам мы хотелось, и это порой очень сильно раздражает.
Самое разрушительное цунами в истории было спровоцировано подводным землетрясением у берегов Суматры — вторым по силе за всю историю наблюдений. Гигантские океанские волны, возникшие в результате толчков, принесли смерть и разрушения в четырнадцать стран на побережье Индийского океана. Сказать, что они не были к ним подготовлены, значит не сказать ничего. Поскольку природные катастрофы подобного рода происходят в Индийском океане крайне редко, там нет системы раннего предупреждения, как в Тихом, где вероятность извержений вулканов и возникновения цунами считается более высокой. Погибло более 250 000 человек, еще 40 000 пропало без вести, и миллионы остались без крова. Более половины жертв приходилось на Индонезию, а большинство европейцев погибло в Таиланде, где как раз был в разгаре новогодний курортный сезон.
Когда мы с Томом впервые увидели в новостях сообщение о цунами, на следующий день после Рождества, он сразу же сказал: «Пакуй чемоданы — сама знаешь, скоро придется ехать». Оказалось, не скоро. По всей Великобритании судмедэксперты ждали звонка с вызовом, готовые применить свои навыки и опыт в зоне бедствия и согласные хоть сейчас же прыгнуть в самолет. Однако правительство хранило молчание. Разве что в прессе появилось краткое сообщение о том, лондонская полиция выслала в Таиланд нескольких специалистов по снятию отпечатков пальцев. Что?
Тот пресс-релиз переполнил чашу моего терпения. Я, «вспыльчивая шотландская дама средних лет с рыжими волосами», села и написала письмо Тони Блэру, напоминая ему о том, что судмедэксперты и полиция неоднократно давали властям понять, насколько важно создать собственное подразделение ИЖК, идентификации жертв катастроф, и не потому, что оно «может» понадобиться, а потому что понадобится непременно! Было жизненно необходимо, чтобы Британия могла реагировать в самый момент, когда происходит бедствие. А теперь правительство отправляет в регион какую-то жалкую кучку полицейских, когда на самом деле там требуется полноценное представительство, как четыре года назад в Косово. По моему скромному мнению, нам следовало постыдиться перед другими странами!
Я сообщила мистеру Блэру, что считаю создание национальной службы вопросом такой срочности, что, если в ближайшее время власти никак не отреагируют, напишу то же самое главам двух других ведущих политических партий. Молчание продолжалось. Я сдержала слово и отправила копии письма Майклу Говарду и Пэдди Эшдауну, на тот момент возглавлявшим консерваторов и либеральных демократов соответственно. Естественно, содержание письма просочилось в прессу, и начался настоящий ад — как раз в тот момент, когда мне предстояло уехать из страны. Устав дожидаться звонка из правительства, я приняла предложение Кенион Интернешнл, частной компании по опознанию жертв, и летела в Таиланд. Пришлось бедняге Тому разбираться с прессой и телеканалами.
Новый год я встретила где-то над Швейцарией. Практически все пассажиры летели в Бангкок по причинам, связанным с катастрофой, многие — чтобы разыскивать пропавших членов семьи, и атмосфера на борту была печальной. Перед наступлением 2005-го пилот, отлично понимавший, почему на рейс не осталось ни одного билета, обратился по громкой связи к пассажирам и сказал, что в обычных обстоятельствах произнес бы тост с поздравлениями, но в этот Новый год просто хочет нас попросить поднять бокалы в молчании, в честь всех погибших, всех, кто потерял своих родных, и тех, кто ехал на помощь. Для всех нас это был очень эмоциональный момент.
В Таиланде царил полнейший хаос. Журналисты и родные пропавших наводнили пострадавшие регионы, и местная инфраструктура едва выдерживала нагрузку. Часть ее сохранилась нетронутой: на фоне тотальных разрушений кое-где попадались совершенно целые участки. Какой-нибудь отель мог возвышаться над грудами мусора и развалинами зданий, некогда окружавших его. Обычно, работая в зоне катастрофы, мы спим на раскладушках в военных бараках, а то и в палатках, поэтому очень странно было, проведя целый день в хаосе и отчаянии временного морга возвращаться вечером в роскошный отель с ресторанами, барами и плавательным бассейном. Это казалось неправильным. Когда в отеле мне предложили воспользоваться услугами прачечной, я поинтересовалась, не излишняя ли такая роскошь в данных обстоятельствах; в ответ мне напомнили, что страна по-прежнему нуждалась в доходах от практически парализованного туристического сектора. И мы были ближе всего к туристам из всех, кто мог в ближайшее время приехать в Таиланд.
Я только-только распаковала чемодан, когда зазвонил телефон. Это был мой старый приятель, высокий полицейский чин, с которым мы познакомились в Косово. «Ну что, лагерная шлюшка, все шумишь?», — поинтересовался он.
— Вообще, да.
Он сказал, не скрывая веселья, что ему официально велели связаться со мной, чтобы уточнить, действительно ли я так радею за создание службы ИЖК в Британии, или просто хотела выпустить пар. Собственно, он даже не дал мне ответить, предупредив вместо этого, что через несколько минут со мной свяжется секретарь премьер-министра.
И действительно, телефон снова зазвонил: меня приглашали на закрытое совещание по вопросу создания британского подразделения ИЖК. Представитель Даунинг-стрит любезно меня уверил, что дату запланируют с учетом моего графика. Это же надо! Я вовсе не собиралась становиться для властей головной болью, и уж тем более занозой в заднице, и прекрасно понимала, что любое неверное движение может мне здорово аукнуться. Я написала то письмо просто чтобы выразить свою твердую убежденность: долг всех людей, имеющих специальные навыки по работе с жертвами массовых катастроф, объединиться и помочь другой стране, где в них возникает нужда. В мире, где аварии, стихии и враждебные намерения могут в мгновение ока лишить жизни близких нам людей, мы должны быть готовы реагировать сразу после катастрофы, быстро и профессионально. Разногласия и личные амбиции надо отставить в сторону и всем объединиться ради общего блага.